Socio-economic burden of pulmonary hypertension: relevance of assessment in Russia and the world

Full Text

КПОС – катетеризация правых отделов сердца

ЛА – легочная артерия

ЛАГ – легочная артериальная гипертензия

ЛГ – легочная гипертензия

ОКС – острый коронарный синдром

СД – сахарный диабет

ФК – функциональный класс

ФП – фибрилляция предсердий

ХТЭЛГ – хроническая тромбоэмболическая ЛГ

PPPM (per patient per month) – расчет на одного пациента в месяц

Введение

Легочная гипертензия (ЛГ) – прогрессирующее жизнеугрожающее заболевание, характеризующееся повышением давления в легочной артерии (ЛА) и легочного сосудистого сопротивления, которое приводит к развитию правожелудочковой сердечной недостаточности и преждевременной смерти пациентов [1–3]. При ЛГ возникает дисбаланс между процессами вазоконстрикции и вазодилатации с сопутствующими морфологическими и функциональными изменениями сосудистой стенки мелких артерий и артериол малого круга кровообращения [4]. Несмотря на сходство патогенеза и клинической картины, ЛГ не является однородной группой заболеваний. Классификация ЛГ представлена в табл. 1.

 

Таблица 1. Классификация ЛГ [1]

1-я группа ЛАГ 1.1. Идиопатическая 1.2. Наследуемая 1.2.1. BMPR2 1.2.2. Другие 1.3. Индуцированная приемом лекарств и токсинов 1.4. Ассоциированная: 1.4.1. СЗСТ 1.4.2. ВИЧ-инфекция 1.4.3. Портальная гипертензия 1.4.4. Врожденный порок сердца (системно-легочные шунты) 1.4.5. Шистосомоз	1’. Легочная веноокклюзионная болезнь и/или легочный капиллярный гемангиоматоз 1’.1. Идиопатическая 1’.2. Наследуемая 1’.2.1. EIF2AK4 1’.2.2. Другие 1’.3. Индуцированная приемом лекарств, токсинами 1’.4. Ассоциированная: 1’.4.1. СЗСТ 1’.4.2. ВИЧ
2-я группа ЛГ вследствие патологии левых отделов сердца	3-я группа ЛГ вследствие патологии легких и гипоксемии
2.1. Систолическая дисфункция 2.2. Диастолическая дисфункция 2.3. Клапанные пороки 2.4. Врожденная/приобретенная обструкция приносящего/выносящего тракта 2.5. Врожденный/приобретенный стеноз легочных вен	3.1. Хроническая обструктивная болезнь легких 3.2. Интерстициальные заболевания легких 3.3. Другие заболевания легких со смешанными рестриктивными и обструктивными нарушениями 3.4. Нарушения дыхания во время сна 3.5. Синдром альвеолярной гиповентиляции 3.6. Высокогорная ЛГ 3.7. Аномалии развития легких
4-я группа ХТЭЛГ 4.1. Тромбоэмболия в систему ЛА 4.2. Другие виды обструкции ЛА (внутрисосудистые опухоли, артерииты, паразиты, врожденные стенозы ЛА)	5-я группа ЛГ неизвестного/смешанного генеза Гематологические, системные, метаболические заболевания
Примечание. СЗСТ – системные заболевания соединительной ткани, ЛАГ – легочная артериальная гипертензия.

 

Согласно рекомендациям по диагностике и лечению ЛГ, изданным Европейским обществом кардиологов (European Society of Cardiology – ESC) и Европейским респираторным обществом (European Respiratory Society – ERS) в 2015 г., современной целью лечения ЛГ является достижение статуса низкого риска смертности в течение 1-го года (менее 5%) [1]. Для лечения ЛГ в настоящее время используется множество различных препаратов (табл. 2). Специфического лечения, за исключением антагонистов кальция, долгое время не существовало, при этом последние имеют выраженный эффект только у пациентов с положительной фармакологической пробой на вазореактивность, проведенной в рамках катетеризации правых отделов сердца (КПОС).

 

Таблица 2. Основные используемые препараты, зарегистрированные в России [2, 3]

Поддерживающая терапия	Специфическая терапия
• Антикоагулянты и дезагреганты (варфарин, эноксапарин натрия, ацетилсалициловая кислота) • Диуретики (фуросемид, торасемид, эплеренон, спиронолактон) • Сердечные гликозиды и инотропные препараты (дигоксин)	• Антагонисты кальция (пролонгированные формы нифедипина, амлодипин, лацидипин, дилтиазем) • Простагландины (илопрост ингаляционный) • Антагонисты рецепторов эндотелина (бозентан, амбризентан, мацитентан) • Ингибиторы фосфодиэстеразы-5 (силденафил) • Стимуляторы растворимой гуанилатциклазы (риоцигуат) • Агонисты IP-рецепторов (селексипаг)

 

Несмотря на наличие широкого спектра ЛАГ-специфической лекарственной терапии, существует явный дисбаланс в доступности к этой терапии у разных групп пациентов. На сегодняшний день пациенты могут быть гарантированно обеспечены лекарственными препаратами, предназначенными для лечения только тех заболеваний, которые включены в Перечень жизнеугрожающих и хронических прогрессирующих редких (орфанных) заболеваний, приводящих к сокращению продолжительности жизни граждан или их инвалидности. В данный перечень входит лишь идиопатическая форма ЛГ [5]. Однако по распространенности идиопатическая ЛАГ не единственная редкая (орфанная) форма ЛАГ.

Отсутствие корреляции между эпидемиологическими критериями отнесения заболевания к редким (10 случаев заболевания на 100 000 населения в соответствии с Федеральным Законом от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации») и официальным признанием его орфанным приводит к тому, что пациенты с другими формами легочной гипертензии могут рассчитывать на получение патогенетической терапии только в случае инвалидности. Такое правовое несоответствие в условиях сложившейся практики лекарственного обеспечения приводит не только к клиническому ухудшению пациента, но в то же время может требовать увеличения затрат на его лечение. В качестве одного из инструментов для разработки политики и принятия решений о распределении финансирования в области здравоохранения может выступать исследование по оценке социально-экономического бремени болезни [6].

Роль оценки бремени болезни в принятии управленческих решений

В настоящее время во многих странах мира возникло понимание, что для обеспечения максимально эффективной помощи требуются планирование объемов финансирования и рациональное использование средств [7], так как важной государственной проблемой является обеспечение доступности медицинской помощи при постоянно растущей стоимости лекарственных препаратов, медицинских изделий и технологий [8]. При этом не всегда увеличение расходов на здравоохранение способствует значительному улучшению качества медицинской помощи [9].

В данном случае оценка бремени болезни или анализ стоимости заболевания (cost of illness – COI) может выступать инструментом для выделения приоритетных направлений в развитии и повышении качества оказания медицинской помощи. Исследования по оценке бремени болезни могут позволить не только проанализировать социальные последствия заболевания (заболеваемость, распространенность заболевания, уровень инвалидности и т.д.), но и рассчитать экономические исходы (потери валового внутреннего продукта), затраты на медицинскую помощь, выплаты по инвалидности и пр.).

 

Рис. 1. Виды затрат, учитываемых при проведении анализа стоимости болезни.

 

Экономическое бремя болезни может оцениваться со стороны самого пациента, системы здравоохранения, государства или общества в целом. При оценке затрат в зависимости от позиции исследования учитывают прямые и непрямые затраты (рис. 1). Прямые затраты делятся на медицинские (расходы системы здравоохранения на оказание медицинской помощи – амбулаторное и стационарное лечение, лекарственную терапию, расходные материалы, реабилитацию и т.д.), немедицинские (расходы, возникшие вследствие заболевания, но не связанные с процессом оказания медицинской помощи, например, выплаты по причине временной нетрудоспособности, выплаты по инвалидности и пр.). Непрямые (косвенные) затраты – это стоимость ресурсов, которые могли быть, но не были созданы из-за болезни людей: потери общества, обусловленные снижением производительности труда вследствие временной и стойкой нетрудоспособности и преждевременной смерти. Существуют также неосязаемые затраты – это потери пациента в связи со страданиями, вызванными болезнью (например, боль или ограничение способности передвигаться в пространстве), которые, очевидно, имеют место, но плохо оцениваются в денежном выражении [6, 10–12].

Для ЛГ исследование по оценке социально-экономического бремени играет более значимую роль ввиду того, что больные требуют дорогостоящего пожизненного лечения. Кроме этого, методы, используемые для диагностики и контроля заболевания, также не являются дешевыми. Например, в России расходы, ассоциированные с применением амбризентана и бозентана на лечение 1 пациента с ЛАГ в течение 1 года независимо от функционального класса (ФК) в 2016 г., составили 1 585 649 и 2 488 878 руб. соответственно [13]. В США, где доступно 12 различных ЛАГ-специфических препаратов, годовые расходы на терапию варьируют от 25 тыс. до 250 тыс. дол. США (учтены оптовые цены по средней потребляемой дозе препарата), при этом использование комбинированной терапии, естественно, увеличивает стоимость терапии. Например, затраты при назначении комбинации амбризентана и тадалафила, согласно исследованию AMBITION, составляют 125 802 дол. США (92 804 дол. на амбризентан + 32 998 дол. на тадалафил). При этом наличие «конкурирующего» препарата того же класса не сказывается на снижении стоимости терапии [14]. Исследования типа «затраты–эффективность» показали, что в Канаде в 2003 г. годовые затраты на терапию силденафилом составляют 6 тыс. канадских долларов, а терапия бозентаном и эпопростенолом (не зарегистрирован в Российской Федерации) в 5–7 раз и 2 раза дороже соответственно [15]. В Германии аналогичное исследование выявило, что годовые затраты на терапию силденафилом – 5 тыс. – 10 тыс. евро, бозентаном – 45 тыс. евро, илопростом – 70 тыс. – 180 тыс. евро, эпопростенолом – 230 тыс. евро [16]. Однако следует отметить, что данные исследования не отображают реальную клиническую практику, так как опирались на предполагаемую продолжительность лечения в рекомендуемых дозах и не учитывали пропуски приема препарата и нежелательные явления.

Кроме затрат на лекарственную терапию не менее важными являются затраты на госпитализации. В США более 1/2 пациентов с ЛАГ требовали по крайней мере одну госпитализацию за период наблюдения, 42% из которых госпитализированы повторно в течение 1 года после выписки. Многие из них требовали несколько госпитализаций за год. При этом затраты на госпитализации, а также их продолжительность были достоверно больше, чем у тех пациентов, у кого был другой основной диагноз (61 922 дол. США против 42 455 дол. США, 14 дней против 10 дней госпитализации) [17].

В данной статье рассматривается экономическое бремя от различных форм ЛГ в России и странах мира. Исследования, оценивающие бремя ЛГ, могут сильно отличаться по своему дизайну. Это могут быть как ретроспективные, так и проспективные исследования. В когорту могут включаться пациенты с диагностированной ЛГ определенной группы согласно клиническим рекомендациям и пациенты из реальной клинической практики, диагноз которых может быть подвержен сомнению. Пациенты могут быть как с впервые диагностированным диагнозом, так и с длительным течением заболевания. В этих исследованиях могут оцениваться суммарные затраты, их структура или результаты могут быть представлены в виде средних затрат на пациента на день, на месяц и год [14]. Таким образом, прямое сравнение различных исследований некорректно ввиду различий в их дизайне, однако это позволяет дать ориентировочную оценку бремени в различных странах, выявить особенности. К тому же, ввиду того, что ЛГ является неоднородной группой заболеваний, требуется сравнение каждой группы по отдельности.

Экономическое бремя ЛАГ

Экономическое бремя в данной группе заболеваний является наиболее изученным среди всех форм ЛГ, имеется опубликованный систематический обзор. Однако в России подобных исследований не проводилось.

Для ЛАГ характерны более высокие затраты по сравнению с общей популяцией. Средние общие прямые медицинские затраты в месяц на пациента в 2,7–4 раза выше, чем в контрольной группе без ЛАГ, причем затраты до постановки этим больным диагноза и назначения специфической терапии также выше в 2 раза [18, 19]. Это связано не только с самой ЛАГ, которая приводит к увеличению частоты госпитализаций и амбулаторных визитов, но и коморбидными состояниями: артериальной гипертензией, сахарным диабетом (СД) с хроническими осложнениями, хронической обструктивной болезнью легких и др. Индекс коморбидности в группе ЛАГ был в 2–4 раза выше, чем в контрольной группе без ЛАГ [18, 20].

Авторы систематического обзора, опубликованного в 2015 г., отмечают, что стоимость ЛАГ значительно варьирует от 2476 до 11 875 дол. США в расчете на одного пациента в месяц (per patient per month – PPPM), при том, что ни в одном из исследований не оценивались непрямые затраты [21]. Это еще раз подтверждает, что различия в изучаемых когортах пациентов, дизайн самих исследований и даже год исследования (многие ЛАГ-специфические препараты появились позже) влияют на полученный результат. Так, при ретроспективном анализе базы данных в США за 2005–2008 гг. выявлено, что затраты, связанные с ЛАГ, составляли 5254 дол. США PPPM, из которых 3133 дол. PPPM – медицинские затраты и 2121 дол. PPPM – затраты на фармакотерапию. Анализ подгрупп показал, что, несмотря на то, что суммарные прямые затраты в группе бозентана (6613 дол. PPPM) больше, чем в группе силденафила (4505 дол. PPPM), медицинские расходы схожи в обеих группах, однако значительно отличались затраты на терапию (4314 дол. PPPM для бозентана и 910 дол. PPPM для силденафила). Другими словами, не всегда использование более дорогого препарата приводит к уменьшению других медицинских затрат. Следует также отметить, что в годы исследования было доступно только 3 пероральных ЛАГ-специфических препарата, однако авторы сфокусировались только на бозентане и силденафиле [20]. По данным R. Copher и соавт. [22], которые использовали ту же базу данных за аналогичный период, затраты, связанные с ЛАГ, 8207 дол. PPPM (медицинские – 5313 дол. PPPM и фармакотерапия – 2893 дол. PPPM), при этом затраты на ЛАГ составляли 71% всех прямых затрат у этих пациентов. Авторы обзора [21] считают, что разница в полученных результатах связана с включением в анализ пациентов, получающих простаноиды в качестве начальной терапии.

 

Рис. 2. Дизайн ретроспективных исследований ЛАГ в США.

 

В исследовании M. Sikirica и соавт., которые ретроспективно анализировали американскую базу данных за 2004–2010 гг. и изучали пациентов в течение 180 дней до первого использования ЛАГ-специфической терапии (основной период) и в течение года после (период наблюдения; рис. 2), выявлено, что в период наблюдения средние годовые суммарные медицинские расходы на 16% ниже, чем в основной период (98 243 дол. США против 116 681 дол. США). Такой результат связан с тем, что, несмотря на то, что затраты на терапию в период наблюдения в 6 раз выше (38 514 дол.), в основной период пациенты чаще посещали врача и были чаще госпитализированы в стационар. Затраты на стационарное лечение в основной период в 3 раза больше, чем в период наблюдения (81 577 дол. США против 26 297дол. США; p<0,001), хотя затраты на амбулаторное лечение были не намного больше в основной период (20 786 дол. США против 18 098 дол. США; p<0,001) [23]. Однако анализ данных за 2010–2014 гг. показал, что суммарные средние медицинские затраты в основной период и период наблюдения были примерно одинаковые (51 455 и 53 923 дол. США соответственно), но происходило снижение нефармакологических затрат после инициации терапии, что связано со снижением частоты госпитализаций и расходов на стационарное лечение [24]. Отдельно следует отметить, что 38% пациентов имели промежутки в лекарственном обеспечении ЛАГ-специфической терапии более 1 мес. C другой стороны, медицинские затраты увеличивались в 2 раза в период наблюдения при использовании комбинированной терапии, тогда как при использовании монотерапии они оставались примерно на том же уровне, при этом затраты на лечение были также в 2 раза выше в группе комбинированной терапии [25]. Скорее всего, это связано не только со стоимостью самой терапии, но и с тем фактом, что такая терапия показана более тяжелым больным. Отчасти это подтверждается тем, что существует достоверная зависимость прямых затрат на ЛАГ от ФК. Пациенты с ФК IV имели затраты больше, чем пациенты с ФК II и ФК III [26, 27]. Однако средняя стоимость назначенной терапии достоверно не отличалась в этих группах, из чего можно сделать вывод, что увеличение расходов при увеличении ФК в данных когортах не связано с назначаемой ЛАГ-специфической терапией, а обусловлено именно тяжестью пациента, что увеличивает, в свою очередь, частоту госпитализаций и объем сопутствующей терапии [26]. Таким образом, раннее назначение ЛАГ-специфической терапии (ФК I–II), особенно в виде монотерапии, и предотвращение перехода в более высокий ФК позволит уменьшить и частоту госпитализаций, и снизить прямые медицинские затраты.

Для развивающихся стран, возможно, характерны более низкие затраты на лечение больных ЛАГ. Например, в Мексике среднегодовые затраты у пациентов без специфического лечения составили 10 869 дол. США, использование ЛАГ-специфической терапии (бозентан) увеличивало затраты в 3 раза (31 433 дол. США). Суммарное расчетное экономическое бремя составило 46,6 млн дол. США [27]. Вероятно, такой результат связан с разной стоимостью ЛАГ-специфической терапии и используемыми препаратами в различных странах. Так, в Германии, где среднегодовые прямые медицинские расходы на ЛАГ составили 47 424 евро в год, минимальные и максимальные варьируют от 52 до 351 775 евро на пациента в год, при этом максимальные затраты – на тех пациентов, которые получали аналоги простациклина внутривенно [28].

Экономическое бремя хронической тромбоэмболической ЛГ

Как и для ЛАГ, для хронической тромбоэмболической ЛГ (ХТЭЛГ) также характерны более высокие затраты по сравнению с общей популяцией. В США при ретроспективном анализе базы данных частных страховых случаев за 2002–2007 гг. выявлено, что затраты на ХТЭЛГ (4782 дол. PPPM) в несколько раз превышают затраты в контрольной группе без ХТЭЛГ (511 дол. PPPM) [29]. Интересным является тот факт, что затраты в группе ХТЭЛГ до постановки диагноза также превосходили затраты в контрольной группе (3895 дол. PPPM против 1177 дол. PPPM), а после постановки диагноза затраты в группе ХТЭЛГ увеличивались почти в 2 раза, при том, что затраты в контрольной группе почти не изменились [19]. Следует отметить, что больные ХТЭЛГ имели более высокий уровень коморбидности (например, артериальная гипертензия, хроническая сердечная недостаточность, хроническая обструктивная болезнь легких и др.) и большее среднее значение индекса коморбидности по сравнению с контрольной группой. Анализ чувствительности, который ограничивал выборку только до тех пациентов, диагноз которым поставлен с помощью КПОС, увеличивал затраты на 15% по сравнению с оригинальной выборкой [29]. Такая разница может быть обусловлена как стоимостью самой процедуры (КПОС), так и ее влиянием на принятие решения врачом.

В России только одна статья посвящена оценке экономического бремени ХТЭЛГ. Расчет производили на данных, полученных при анализе 113 пациентов национального регистра ЛГ за 2017 г. [30]. Общие средние годовые затраты на одного пациента с ХТЭЛГ составили 806 тыс. руб., при этом прямые затраты составили 91% (733 460 руб.), а непрямые – 9% (72 540 руб.) от общей суммы расходов; 80% прямых затрат (564 тыс. руб.) связано с применением ЛАГ-специфической терапии, которая применялась у 54% пациентов (см. рис. 3 на цветной вклейке). Небольшой вклад непрямых затрат, вероятно, связан с низкой долей работающих пациентов, включенных в исследование (31%). Следует отметить, что затраты на одного пациента напрямую зависят от тяжести заболевания, аналогично ЛАГ. Так, средние затраты на пациентов, которые имели IV ФК (Всемирная организация здравоохранения) и I группу инвалидности достигали 3 млн руб. в год, когда на лечение одного больного ФК I среднегодовые затраты составляли около 452 тыс. руб. [30]. Учитывая распространенность ХТЭЛГ (частота составляет примерно 2 случая на 100 тыс. населения) [31], абсолютные затраты на нее составляют 2,4 млрд руб.

 

Рис. 3 Структура прямых затрат на лечение пациентов с ХЭЛГ в течение 1 года в РФ (%) [30]

 

Ретроспективный анализ данных за 2006–2009 гг. 6 европейских стран (Франция, Испания, Италия, Великобритания, Швеция, Германия) показал такую же тенденцию в прямых затратах ХТЭЛГ: затраты на ЛАГ-специфическую терапию были ведущими (36,768±22,630 евро на пациента в год), после них – затраты на госпитализации (4,496±7,923 евро) и сопутствующие лекарства (2,510±2,503 евро). Затраты на амбулаторные визиты были незначительными (менее 100 евро). Непрямые затраты не изучались [32].

1. Joish и соавт. разработали экономическую модель, основанную на американских клинических рекомендациях 2009 г. Согласно этой модели хирургическое лечение является главным источником затрат для операбельных больных (60 433 дол. США на одного пациента в год). С другой стороны, для этих больных годовые расходы на фармакотерапию составляют всего 115 дол. США, когда для резидуальной ЛГ эти затраты составляли уже 38 805 дол. США [33]. Таким образом, несмотря на высокую стоимость операции, помимо клинического эффекта ее проведение является экономически обоснованным и позволяет сократить затраты.

Экономическое бремя ЛГ вследствие заболеваний легких и гипоксемии

Для этой группы заболеваний имеется значительный дефицит данных. Нам удалось обнаружить только одну статью, посвященную этой теме. При ретроспективном анализе данных в США за 2010–2013 гг. выявлено, что категория больных так же, как и другие формы ЛГ, имеет значительно большие среднегодовые медицинские затраты по сравнению с контролем (44 732 дол. США против 7051 дол. США), при этом затраты увеличиваются на 31,4% в период наблюдения. Структура прямых медицинских затрат в период наблюдения представлена на рис. 4 (см. цветную вклейку).

 

Рис. 4 Структура прямых медицинских затрат в период наблюдения у больных ЛГ 3-й группы (%) [34]

 

Отдельно следует отметить, что КПОС проводилась только у 7% пациентов, несмотря на это, ЛАГ-специфическая терапия назначалась 22% больных, в том числе назначались препараты, не зарегистрированные по этому показанию. Таким образом, не все пациенты получали правильное лечение согласно клиническим рекомендациям [34].

Заключение

ЛГ является значительным бременем для общества в разных странах мира. Следует отметить, что имеется очевидный дефицит литературных данных по проблеме экономического бремени ЛГ, все упомянутые исследования носили ретроспективный анализ регистров и страховых баз данных, при этом большинство из них проспонсировано фармацевтическими компаниями. В большинстве работ непрямые затраты не изучались. К сожалению, во всех исследованиях, посвященных ЛАГ, нет данных по отдельным формам патологии, что, в свою очередь, представляет большой интерес. Например, затраты как прямые, так и косвенные на лечение врожденного порока сердца могут оказаться значительно ниже, чем затраты на лечение ЛГ, ассоциированной с пороками. Это может являться дополнительным аргументом для принятия решений организаторами здравоохранения.

Не менее интересно сравнение бремени ЛГ с другими заболеваниями в России. Так, среднегодовые прямые затраты на одного пациента с ХТЭЛГ превосходят затраты на лечение одного пациента с другими заболеваниями в 7–18 раз (табл. 3), однако непрямые затраты в 2,1 раза меньше, чем у больных СД 2-го типа и в 1,4 раза меньше, чем у больных с острым коронарным синдромом (ОКС). В то же время они превышают в 16,7 раза непрямые затраты у больных с фибрилляцией предсердий (ФП). Это связано с тем, что в анализ бремени ФП в основном включались неработающие пожилые люди в возрасте 70–79 лет, и, соответственно, больше больных ХТЭЛГ являлись неработающими, чем больных СД 2-го типа и ОКС. Несмотря на то, что затраты на ХТЭЛГ в относительных цифрах значительно выше, чем для других заболеваний, абсолютные затраты намного ниже, что, естественно, связано с распространенностью заболевания.

 

Таблица 3. Экономическое бремя различных заболеваний в России (руб.)

	ХТЭЛГ, 2017 [30]	СД 2-го типа, 2014 [35]	ОКС, 2009 [36]	ФП, 2010 [37]
Прямые затраты на одного человека в год	733 460	105 337	40 384	48 668
Непрямые затраты на одного человека в год	72 540	149 754	102 884	4340
Абсолютные затраты на всю популяцию (прямые и непрямые)	2,4 млрд	1140 млрд	74,5 млрд	132 млрд

Высокие прямые затраты на ЛГ обусловлены в первую очередь затратами на ЛАГ-специфическую терапию и госпитализации пациентов. В некоторых странах, таких как США, использование ЛАГ-специфической терапии в качестве монотерапии приводит к снижению частоты госпитализаций и затрат на стационарное лечение, что может привести к снижению общих медицинских затрат [23, 24]. Однако использование комбинированной терапии в качестве терапии инициации может привести к увеличению этих затрат, что связано как со стоимостью самой терапии, так и тем фактом, что такая терапия показана более тяжелым больным, которым требуется больше госпитализаций [25]. С другой стороны, имеются данные о том, что переход в более высокий ФК увеличивает прямые затраты, при этом стоимость терапии для лечения больных разного ФК достоверно не отличается [26]. Из сказанного можно сделать вывод, что раннее назначение ЛАГ-специфической терапии (ФК I–II), особенно в виде монотерапии, и предотвращение перехода в более высокий ФК позволят уменьшить и частоту госпитализаций, и прямые медицинские затраты по сравнению с назначением терапии при более высоком ФК (ФК III–IV), как правило, требующем назначения комбинированной терапии и более высокой частоты госпитализаций. Кроме этого, назначение ЛАГ-специфической терапии также позволит снизить госпитализации больных и прямые медицинские затраты по сравнению с теми больными, кому ЛАГ-специфическая терапия назначена еще не была (эти пациенты имеют больше госпитализаций). Для раннего выявления заболевания и, соответственно, раннего назначения терапии требуется проведение скрининга. Скрининговый метод должен быть доступным, способным охватить максимальное число пациентов, обладать достаточной чувствительностью и специфичностью, а также быть экономически обоснованным.

Таким образом, ранняя диагностика ЛГ может снизить экономическое бремя заболевания. Имеется ли такая тенденция в России, остается неясным. Для того, чтобы это выяснить, требуется проведение отдельного исследования по оценке социально-экономического бремени ЛГ в России.

Раскрытие интересов:

статья при поддержке компании АО «БАЙЕР»

About the authors

V. D. Zakiev

Myasnikov Institute of Clinical Cardiology, National Medical Research Center of Cardiology

Author for correspondence.
Email: zakiev739@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-4027-3727

ординатор отд. легочной гипертензии и заболеваний сердца

Russian Federation, Moscow

A. D. Gvozdeva

Myasnikov Institute of Clinical Cardiology, National Medical Research Center of Cardiology

Email: zakiev739@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-5684-9842

ординатор отд. легочной гипертензии и заболеваний сердца

Russian Federation, Moscow

T. V. Martynyuk

Myasnikov Institute of Clinical Cardiology, National Medical Research Center of Cardiology

Email: zakiev739@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-9022-8097

д.м.н., проф., рук. отд. легочной гипертензии и заболеваний сердца.

Russian Federation, Moscow

References

Supplementary files