Associations between metabolic syndrome and reduced lung function in young people


Cite item

Full Text

Abstract

Aim. To reveal possible associations between metabolic syndrome (MS) and reduced lung function. Subjects and methods. In 2013—016, a cross-sectional survey was conducted in 908 Novosibirsk dwellers, which included spirometry to evaluate external respiratory function (ERF). For the detection of MS, the investigators used the 2009 All-Russian Research Society of Cardiologists criteria: waist circumference (WC) > 80 cm for women and >94 cm for men in combination with two of the following criteria: blood pressure (BP) ≥130/85 mm Hg, triglycerides (TG) ≥1.7 mmol/l, high-density lipoproteins (HDL) cholesterol <1.0 mmol/l for men and <1.2 mmol/l for women, low-density lipoprotein (LDL) cholesterol >3.0 mmol/l, and glucose ≥6.1 mmol/l. Results. The mean values of WC were significantly greater with a forced expiratory volume in one second (FEV1) <80% than those with a FEV1 of ≥80% in both men (p=0.002) and women (p=0.050); in women, the mean values of WS were higher than those with a FEV1/forced vital capacity (FVC) <70% than those with a FEV1/FVC of ≥70% (p=0.047); the mean systolic and diastolic BP levels were significantly more with reductions in FEV1 and FVC, and the level of HDL cholesterol was significantly lower than that with a FEV1 of < 80% in men only. Significant correlations were found between FEV1 and all components of MS in men, between the majority of components of MS and FVC in men, between WC, BP, and FEV1/FVC in men and women, between plasma glucose levels and FEV1/FVC in women. Linear regression analysis revealed significant inverse correlations of FEV1 with TG, glucose, BP; those of FVC with TG, glucose; at the same time a positive association with HDL cholesterol in men, and only a negative correlation of FEV1/FVC with WC. Conclusion. The revealed associations between MS and reduced lung function can most likely be explained by the greater prevalence of both MS and its components (hypertension, hypertriglyceridemia, hyperglycemia, LDL hypercholesterolemia) among Novosibirsk men. This is consistent with the assertion that the decline in ERF, particularly FEV1, may be a marker of future cardiovascular disease morbidity and mortality.

Full Text

АГ — артериальнаягипертония АД — артериальное давление АО — абдоминальное ожирение гиперГл — гипергликемия гиперТГ— гипертриглицеридемия гиперХС ЛПНП — гиперхолестеринемия ЛПНП гипоХС ЛПВП — гипохолестеринемия ЛПВП ДАД — диастолическое АД ДИ— доверительный интервал ИБС — ишемическая болезнь сердца ИК — индекс курения ИМТ — индекс массы тела МС — метаболический синдром ОТ — окружность талии ОФВ1— объем форсированного выдоха за 1-ю секунду САД — систолическое АД СД-2 — сахарный диабет 2-го типа СРБ — С-реактивный белок ССЗ — сердечно-сосудистые заболевания ФВД — функция внешнего дыхания ФЖЕЛ — форсированная жизненная емкость легких Метаболический синдром (МС) в настоящее время является глобальной проблемой общественного здоровья и характеризуется увеличением массы висцерального жира, снижением чувствительности периферических тканей к инсулину и гиперинсулинемией, вызывающих нарушение углеводного, липидного, пуринового обмена и развитие артериальной гипертонии (АГ) [1]. Медико-социальная значимость этого синдрома обусловлена тем, что у пациентов с МС по сравнению с лицами без МС в 4 раза увеличивается частота развития фатальных сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ), а также сахарного диабета 2-го типа (СД-2) [2]. Согласно данным ВОЗ, распространенность МС приобрела характер пандемии: избыточная масса тела или ожирение зарегистрированы у 1,7 млрд человек, т. е. приблизительно у 30% жителей планеты. В России, по данным ряда эпидемиологических исследований, распространенность МС среди населения варьирует от 18,1 до 40%, ожирение наблюдается в среднем у 30% и избыточная масса тела у 25% городского трудоспособного населения [3]. Некоторые исследования показали, что нарушение функции легких связано с общей смертностью и смертностью от ССЗ [4]. В более поздних исследованиях выявлено, что ухудшение функции легких имеет связь не только с табакокурением, но и с ожирением [5], СД-2 [5], резистентностью к инсулину [6], состояниями, связанными с повышенным окислительным стрессом и хроническим воспалением [4]. Показано, что снижение форсированной жизненной емкости легких (ФЖЕЛ) или объема форсированного выдоха за 1-ю секунду (ОФВ1) служит одним из факторов риска развития сердечно-сосудистых осложнений и смерти [4, 7]. Даже незначительное уменьшение объемов выдыхаемого воздуха повышает в 2—3 раза риск развития ишемической болезни сердца (ИБС), инсульта и внезапной сердечной смерти. ССЗ являются основными причинами смерти сред пациентов с нарушенной функцией легких [7—9]. При этом остается открытым вопрос о причинно-следственной связи перечисленных закономерностей, что позволяет считать актуальным получение новых данных об ассоциациях МС со сниженной функцией легких у жителей Новосибирска в возрасте 25—45 лет, где, по данным международных эпидемиологических исследований, имеется высокая распространенность ИБС и факторов риска ее развития [10], а также бронхообструктивного синдрома. Цель исследования — выявить возможные ассоциации МС и сниженной функции легких у жителей Новосибирска в возрасте 25—45 лет. Материалы и методы На базе НИИТПМ в 2013—2016 гг. проведено одномоментное обследование населения одного из типичных районов Новосибирска в рамках бюджетной темы № 0541−2014−0004 «Мониторинг состояния здоровья и распространенности факторов риска развития терапевтических заболеваний, их прогнозирование и профилактика в Сибири». Проведение исследования одобрено локальным этическим комитетом НИИТПМ. Для построения выборки использована база Территориального фонда обязательного медицинского страхования по Новосибирской области, откуда с помощью генератора случайных чисел отобраны 3000 мужчин и женщин в возрасте 25—45 лет. Известно, что молодые возрастные группы наиболее ригидны в плане отклика (по некоторым данным, не более 15—20%), поэтому применены методы поэтапного эпидемиологического стимулирования: почтовые приглашения, телефонные звонки, информационные сообщения в СМИ. Обследование проводили в скрининговом центре НИИТПМ. За весь период удалось обследовать 1300 человек, отклик составил 43%. От всех лиц получено информированное согласие на обследование и обработку персональных данных. Рост респондентов измеряли с помощью вертикального ростомера в положении стоя без обуви с точностью до 0,5 см. Для измерения массы тела использовали выверенные рычажные медицинские весы, массу тела регистрировали с точностью до 100 г. Для анализа также использован показатель индекс массы тела (ИМТ) = масса тела (кг)/рост2 (м). Окружность талии (ОТ) измеряли сантиметровой лентой, накладывая ее горизонтально посередине между нижним краем реберной дуги и крестцовым отделом подвздошной кости. Измерение артериального давления (АД) осуществляли после 5-минутного отдыха трижды с интервалом 2 мин на правой руке в положении респондента сидя с помощью автоматического тонометра, регистрировали среднее значение 3 измерений. АГ констатировали при уровнях систолического АД (САД) ≥130 мм рт.ст. и/или диастолического АД (ДАД) ≥85 мм рт. ст. В зависимости от статуса курения все респонденты распределены по группам: 1-я — «курильщики» (ежедневно курящие, еженедельно курящие не менее 1 сигареты в неделю), эпизодически курящие (1 сигарета в последние 3 мес), 2-я — «экс-курильщики» (отказавшиеся от курения более 3 мес назад); 3-я — «некурящие» (никогда не курившие лица). Индекс курения (ИК) является основным показателем, используемым для расчета интенсивности табакокурения. ИК рассчитывали по формуле: ИК = число сигарет, выкуриваемых в сутки· число лет курения/20. У всех пациентов однократно брали образцы крови из локтевой вены утром натощак через 12 ч после приема пищи. Показатели липидного обмена (триглицериды — ТГ, холестерин — ХС, липопротеинов высокой плотности — ЛПВП и ХС липопротеинов низкой плотности — ЛПНП) и уровень глюкозы в сыворотке крови измеряли ферментативными методами на биохимическом автоматическом анализаторе Cone Lab 300 (Финляндия). Пересчет глюкозы сыворотки крови в глюкозу плазмы крови осуществляли по формуле: глюкоза плазмы (в ммоль/л) = –0,137+1,047 · глюкоза сыворотки (в ммоль/л) [7]. Для выявления МС использовали критерии ВНОК (2009): ОТ >80 см у женщин и >94 см у мужчин в сочетании с 2 из следующих критериев: АД ≥130/85 мм рт.ст., ТГ ≥1,7 ммоль/л, ХС ЛПВП <1,0 ммоль/л у мужчин и <1,2 ммоль/л у женщин, ХС ЛПНП>3,0 ммоль/л, уровень глюкозы в плазме крови (УГПК) ≥ 6,1 ммоль/л. Абдоминальное ожирение (АО) констатировали при ОТ >80 см у женщин и >94 см у мужчин, АГ — при АД ≥130/85 мм рт.ст., гипертриглицеридемия (гиперТГ) — при ТГ ≥1,7 ммоль/л, гипохолестеринемия ЛПВП (гипоХС ЛПВП) — при ХС ЛПВП <1,0 ммоль/л у мужчин и <1,2 ммоль/л у женщин, гиперхолестеринемия ЛПНП (гиперХС ЛПНП) — при ХС ЛПНП>3,0 ммоль/л, гипергликемия (гиперГл) — при УГПК ≥6,1 ммоль/л. Исследование функции внешнего дыхания (ФВД) методом спирометрии проводили согласно рекомендациям по выполнению спирометрии на аппарате SpiroUSB Micro Medical Limited. Для анализа выбраны три воспроизводимые попытки. Результаты спирометрии фиксировались и обрабатывались компьютерной диагностической программой Spida 5. Приемлемая (согласно действующим рекомендациям) спирометрия выполнена у 908 человек, из них 413 (45,5%) мужчин (средний возраст 36,4±5,8 года) и 495 (54,5%) женщин (средний возраст 36,8±5,9 года). Для оценки ФВД отобраны лучшие показатели ОФВ1, ФЖЕЛ, отношение ОФВ1/ФЖЕЛ. Калькуляцию индексов (ОФВ1/должный ОФВ1, ФЖЕЛ/должный ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ) осуществляли с применением сравнительных уравнений должных значений, полученных в ходе третьего национального исследования США (Third National Health and Nutrition Examination Survey — NHANES III) с использованием сравнительных уравнений NHANES III [11]. На основании совместных рекомендаций Американского торакального и Европейского респираторных обществ (ATS/ERS) выделены типы (паттерны) вентиляционных нарушений: обструктивный (ОФВ1/ФЖЕЛ <70% и ФЖЕЛ ≥80%), рестриктивный (ФЖЕЛ <80% и ОФВ1/ФЖЕЛ ≥70%), смешанный (ОФВ1/ФЖЕЛ <70% и ФЖЕЛ <80%). Статистическую обработку полученных данных выполняли в программе SPSS for Windows (версия 17). Обработка включала создание базы данных, статистический анализ, в том числе дескриптивную статистику, проверку характера распределения показателей с оценкой для каждой переменной среднего значения (М), 95% доверительного интервала (95% ДИ). Критерий t Стьюдента использовали при сравнении средних значений. При сравнении выборок с условно нормальными и повышенными значениями применяли критерий χ2. Оценку ассоциаций признаков выполняли с помощью корреляционного анализа (коэффициент корреляции Спирмена), линейного регрессионного анализа. Различия считали статистически значимыми при р<0,05. Результаты Распространенность МС согласно критериям ВНОК (2009) составила 28,7% (261 человек), среди мужчин — 33,7% (139 человек), среди женщин — 24,6% (122 человека) (р=0,012). Отметим, что при использовании критериев ВНОК (2009) и JIS (2009) выявлялась наибольшая распространенность МС [12]. Изучена распространенность МС в зависимости от снижения ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ (рис. 1). Рисунок демонстрирует большую распространенность МС при ОФВ 1<80%, ФЖЕЛ <80%, ОФВ1/ФЖЕЛ ≥70% у мужчин и у женщин, при этом различия оказались более выраженными у мужчин, а достоверность различий достигнута только по показателю ОФВ1 у мужчин (р=0,004). Рис. 1. Распространенность М.С. в зависимости от снижения ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ. Норма: ОФВ1 ≥80%, ФЖЕЛ ≥80%, ОФВ1/ФЖЕЛ ≥70%; снижение: ОФВ1 <80%, ФЖЕЛ <80%, ОФВ1/ФЖЕЛ <70%. На рис. 2 отражена распространенность вентиляционных типов нарушений при МС и без него в общей выборке. Так, рестриктивный тип в 1,5 раза чаще регистрировался при МС, чем без него, при этом статистическая значимость различий не достигнута, вероятнее всего из-за небольшого числа наблюдений при нарушениях ФВД. Рис. 2. Распространенность вентиляционных нарушений у молодых лиц в зависимости от наличия/отсутствия МС. Данные табл. 1 свидетельствуют, что средние значения ОФВ1, ФЖЕЛ при МС достоверно меньше, чем без МС, только у мужчин, при этом гендерные различия достигнуты для средних значений всех показателей при МС (меньше у мужчин), в отсутствие МС средние значения ОФВ1/ФЖЕЛ меньше у мужчин, чем у женщин. Таблица 1. Средние значения ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ в зависимости от наличия МС Примечание. р1 — для различий при МС и без него у мужчин; р2 — для различий при МС и без него у женщин; р3 — для гендерных различий при наличии МС; р4 — для гендерных различий в отсутствие М.С. Здесь и в табл. 2: данные представлены в виде среднее арифметическое (95% ДИ). При оценке средних значений компонентов МС в зависимости от снижения ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ оказалось, что средние значения ОТ достоверно больше при ОФВ1 <80%, чем при ОФВ1 ≥80%, как у мужчин (97,78 см против 92,25 см; р=0,002), так и у женщин (83,56 см против 80,13 см; р=0,050), средние значения ОТ оказались больше при ФЖЕЛ <80%, чем при ФЖЕЛ ≥80%, как у мужчин (95,44 см против 92,84 см; р=0,507), так и у женщин (82,16 см против 80,40 см; р=0,487), хотя статистическая значимость различий не достигнута. Кроме того, у женщин средние значения ОТ оказались больше при ОФВ1/ФЖЕЛ <70%, чем при ОФВ1/ФЖЕЛ ≥70% (83,67 см против 80,28 см; р=0,047). Средние значения САД, ДАД оказались статистически значимо больше при снижении ОФВ1, ФЖЕЛ, а уровень ХС ЛПВП — меньше при ОФВ1 <80% только у мужчин. При сравнении средних значений ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ в зависимости от наличия/отсутствия каждого из компонентов МС (табл. 2) достоверно меньшие средние значения ОФВ1 зарегистрированы только у мужчин при наличии каждого из компонентов МС, средние значения ФЖЕЛ оказались меньшими при гиперТГ как у мужчин, так и у женщин, а также при АО, гипоЛВП, гиперЛНП, гиперГл у мужчин, средние значения ОФВ1/ФЖЕЛ оказались меньше при АГ, гиперТГ у мужчин, при АО — у женщин. Таблица 2. cредние значения ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ в зависимости от наличия/отсутствия каждого из компонентов МС Примечание. р — для различий средних значений ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ при наличии и в отсутствие каждого из компонентов МС у лиц соответствующего пола. Для оценки связи основных показателей ФВД с МС и его компонентами использован корреляционный и регрессионный анализы. При этом статистически значимые корреляции выявлены (табл. 3) между ОФВ1 и всеми компонентами МС у мужчин, между большинством компонентов МС и ФЖЕЛ у мужчин, между ОТ, АД и ОФВ1/ФЖЕЛ у мужчин и женщин, УГПК и ОФВ1/ФЖЕЛ у женщин. Таблица 3. Коэффициенты корреляции между компонентами МС и ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ Примечание. Корреляция статистически значима (* — 0,05; ** —0,01). Для определения факторов, влияющих на формирование ассоциации МС с ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ, использован регрессионный анализ. В регрессионные модели в качестве независимых переменных также включались пол, возраст, ИК. У мужчин выявлена обратная связь ОФВ1 с МС (В= –4,742; р<0,0001) независимо от ИК, возраста, подтвердившаяся при пошаговом регрессионном анализе (В= –4,891; p<0,0001). При этом модель объясняла 4% вариабельности ОФВ1; определена отрицательная связь ФЖЕЛ с МС (В= –4,645; р<0,0001), подтвердившаяся при пошаговом регрессионном анализе (В= –4,628; p<0,0001), при этом модель объясняла 3,5% вариабельности ФЖЕЛ. Не выявлено статически значимых ассоциаций МС с показателями ФВД у женщин, а также достоверных МС с ОФВ1/ФЖЕЛ у мужчин и женщин. Для определения факторов, влияющих на формирование ассоциации компонентов МС с показателями ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ, построены регрессионные модели, в которых в качестве независимых переменных включили пол (1 — мужчины, 2 — женщины), возраст, ИК, ОТ (0 — ≤80/94 см; 1 — >80/94 см), АД (0 — <130/85 мм рт.ст.; 1 — ≥130/85 мм рт.ст.), ТГ (0 — <1,7 ммоль/л; 1 — ≥1,7 ммоль/л), ЛПНП (0 — ≤3 ммоль/л; 1 — >3 ммоль/л), ЛПВП (0 — ≥1/1,2 ммоль/л; 1 — <1/1,2 ммоль/л), глюкозы (0 — <6,1 ммоль/л; 1 — ≥6,1 ммоль/л). При регрессионном анализе у мужчин ассоциация ТГ с ОФВ1 оказалась близкой к статистически значимой (В= –2,894; р=0,06). Пошаговый регрессионный анализ подтвердил связь ОФВ1 с ТГ (B=–4,361; р=0,002), с АГ (В= –2,578; р=0,034), модель объясняла 5,8% вариабельности ОФВ1. У женщин не выявлено ассоциаций компонентов МС с ОФВ1. У мужчин определена отрицательная связь ФЖЕЛ с уровнем глюкозы (В= –3,025; р=0,016), ассоциация снижения ФЖЕЛ со снижением ЛВП (В= –3,415; р=0,029). Пошаговый регрессионный анализ подтвердил ассоциацию ФЖЕЛ с уровнем ХC ЛПВП (В=–4,648; р=0,001), глюкозы (В= –3,308; р=0,006), модель объясняла 5,4% вариабельности ФЖЕЛ. У женщин не выявлено достоверных ассоциаций компонентов МС с ФЖЕЛ. У женщин определена обратная связь ОФВ1/ФЖЕЛ с возрастом (В= –0,309; р<0,0001), ОТ (В= –1,828; р=0,031), модель объясняла 6,8% вариабельности ОФВ1/ФЖЕЛ. У мужчин не выявлено достоверных ассоциаций компонентом МС с ОФВ1/ФЖЕЛ Обсуждение Проведено всестороннее изучение ассоциаций МС и его компонентов с основными показателями ФВД, сниженной функцией легких. В частности, изучена распространенность МС в зависимости от снижения ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ, распространенность вентиляционных нарушений у молодых лиц в зависимости от наличия/отсутствия МС, средние значения компонентов МС в зависимости от наличия снижения ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ, выполнено сравнение средних значений ОФВ1, ФЖЕЛ, ОФВ1/ФЖЕЛ в зависимости от наличия/отсутствия каждого из компонентов МС, для оценки связи основных показателей ФВД с МС и его компонентами использован корреляционный и регрессионный анализы. По нашим данным, рестриктивный тип в 1,5 раза чаще регистрировался при наличии МС, чем без него, при этом достоверность различий не достигнута, вероятнее всего, из-за небольшого числа наблюдений при нарушениях ФВД. Как и в нашем исследовании, ранее показано, что рестриктивный вентиляционный тип у пациентов с МС встречается чаще, чем без него [13, 14]. Нами определено, что средние значения ОФВ1, ФЖЕЛ при МС достоверно меньше, чем без МС, только у мужчин, при этом гендерные различия достигнуты для средних значений всех показателей при МС (меньше у мужчин), в отсутствие МС средние значения ОФВ1/ФЖЕЛ меньше у мужчин, чем у женщин. Полученные нами данные частично согласовывались с ранее опубликованными результатами исследований в этой области. Так, средние значения ФЖЕЛ были значительно ниже у пациентов с МС, чем без него (р<0,001), а ОФВ1/ФЖЕЛ — значительно ниже у пациентов с МС, чем без него только у женщин (р<0,001) [15]. Как известно, отношение ОФВ1/ФЖЕЛ <70% согласно рекомендациям Американского торакального общества, Европейского и Российского респираторных обществ является основным критерием обструкции бронхов [16], а ОФВ1 чаще снижается при обструктивной патологии легих. Полученные данные, а именно, большие средние значения ОТ при ОФВ1/ФЖЕЛ <70%, при ОФВ1<80%, чем при нормальных значениях соответствующих показателей, подтверждают влияние ожирения на формирование обструктивных заболеваний легких, в частности бронхиальной астмы [17]. В последние годы появляется все больше публикаций о влиянии ожирения на нарушение ФВД не только посредством механического воздействия, но и за счет системного воспаления, развивающегося при ожирении [18]. Результаты проспективного исследования, проведенного в Норвегии с участием 23 245 пациентов, показали, что общее ожирение является фактором риска развития бронхиальной астмы как у женщин, так и у мужчин [17]. Полученные нами данные относительно корреляций между компонентами МС и основными показателями ФВД частично согласовывались с результатами ранее выполненного исследования других авторов. Так, в одном из исследований достоверная корреляция выявлена между ФЖЕЛ и ОТ, ИМТ, АД, УГПК, ХС ЛПВП у мужчин и женщин, достоверная корреляция ОФВ1/ФЖЕЛ с АД, УГПК натощак у мужчин и женщин. В то же время ОФВ1/ФЖЕЛ коррелировал с ОТ, уровнями ТГ и ЛПВП только у женщин [15]. В нашем исследовании достоверные корреляции ОФВ1, ФЖЕЛ с большинством компонентов МС выявлены лишь у мужчин. В полученных в результате регрессионного анализа обращает внимание наличие большинства выявленных ассоциаций МС и его компонентов с показателями функции легких только у мужчин. Наиболее вероятное объяснение этому — высокая распространенность как МС, так и всех его компонентов именно среди мужчин. Так, распространенность АО в изучаемой выборке составила 43,3% (у 179 из 413) у мужчин и 43% (у 213 из 495 лиц) у женщин (р=0,433), АГ — 51,3% (у 212) у мужчин, 21,6% (у 107) у женщин (р=0,001), гиперТГ выявлялась почти в 3 раза чаще у мужчин, чем у женщин, 26,4% (109) и 9,7% (48) соответственно (р<0,0001), гипоХС ЛПВП чаще определялась у женщин, чем у мужчин, 25,9% (128) и 20,3% (84) соответственно (р=0,05). Распространенность гиперГл в 2 раза чаще встречалась у мужчин — 36,3% (150), чем у женщин — 18,6% (92), (р<0,0001). Самая высокая распространенность из всех компонентов МС оказалась гиперХС ЛПНП: у мужчин — 63,2% (261), у женщин 56% (277) (р=0,027). В японском исследовании (2006—2007 гг., 7363 человек, средний возраст 50±8 лет) выявлена та же, что и в нашем исследовании, закономерность в отношении гендерных различий: выявлены достоверные связи между ФЖЕЛ и компонентами МС (International Diabetes Federation, IDF) после стандартизации по ИК у мужчин. Курение, базальный инсулин, ФЖЕЛ, ОФВ1 показывают достоверную независимую ассоциацию с наличием МС (IDF) у мужчин. В отличие от японских мужчин не выявлено почти никакой связи между функцией легких и компонентами МС, включая ОТ, у японских женщин. Возможной причиной этого могло стать гендерное различие в распределении жира: у женщин чаще развивается периферическое ожирение, в то время как мужчины более склонны к центральному, оказывающему влияние на механику грудной клетки, у женщин же типично распределение жира по мужскому типу в постменопаузе [14]. В корейском исследовании при линейном многофакторном регрессионном анализе ОТ, САД, УГПК натощак, ХС ЛПВП независимо друг от друга были связаны с ФЖЕЛ у мужчин, в то время как только ОТ — с ФЖЕЛ у женщин. АД независимо от других компонентов МС ассоциировалось с ОФВ1/ФЖЕЛ у мужчин, в то время как САД, УГПК и ХС ЛПВП ассоциировались с ОФВ1/ФЖЕЛ у женщин. Среди всех компонентов МС, ОТ, АД, Гл, ХС ЛПВП независимо друг от друга были связаны с ФЖЕЛ у мужчин, в то время как ОТ — с ФЖЕЛ у женщин [15], ОТ, САД, и ТГ были связаны с ФЖЕЛ; и только ТГ — с ОФВ1 [14]. Различия в полученных результатах по сравнению с нашими, вероятно, могут быть объяснены возрастным диапазоном респондентов (популяция Кореи обследована в возрасте ≥19 лет, средний возраст 48,8 года). В предыдущих исследованиях в Италии, Тайване и Японии М.С. независимо от других факторов ассоциировался с нарушением функции легких, особенно при рестриктивном вентиляционном типе. Кроме того, АО явилось основным фактором, который определял связь между МС и нарушением функции легких [19, 20]. Некоторые механизмы могут объяснить наличие связи между МС и нарушением функции легких. Во-первых, это резистентность к инсулину, являющаяся основным патогенетическим звеном при М.С. Ранее исследования показали, что МС ассоциировался с дисфункцией эндотеля, а также микроангиопатиями легочных сосудов. Микроангиопатии альвеолярных капилляров и легочных артериол играли существенную роль в нарушении функции легких у пациентов с СД-2 независимо от вмешивающихся факторов, таких как курение и ожирение [21]. Во-вторых, системное воспаление может быть другим механизмом, способным объяснить связь между МС и функцией легких. Многие исследования показали, что сниженная функция легких может быть потенциально новым фактором риска развития ССЗ и СД-2, в основе которого лежат механизмы, связанные с избытком окислительного стресса и хроническим воспалением [4—6]. Количество висцеральной жировой ткани влияет на уровни цитокинов, таких как интерлейкин-6, α-фактор некроза опухоли, лептин и адипонектин [22—24], каждый из которых может действовать через системное воспаление, отрицательно влияя на функционирование легких. Некоторые системные маркеры воспаления, такие как С-реактивный белок (СРБ), лейкоциты, фибриноген, α1-антитрипсин, гаптоглобин, церулоплазмин, отрицательно ассоциировались с функцией легких [25, 26]. Показана обратная линейная зависимость между концентрацией СРБ и показателями ФВД даже у никогда не куривших лиц без заболеваний органов дыхания, свидетельствующая в пользу теории о влиянии системного воспаления на функцию легких [27]. Заключение В нашем исследовании выявлены достоверные обратные связи ОФВ1 с ТГ, УГПК, АГ; ФЖЕЛ — с ТГ, УГПК, ХС ЛПВП (положительная связь) преимущественно у мужчин, у женщин же — только отрицательная связь ОФВ1/ФЖЕЛ с О.Т. Объяснением этого может быть высокая распространенность как МС, так и его компонентов (АГ, гиперТГ, гиперГл, гиперХС ЛПНП) именно среди мужчин Новосибирска. Это согласуется с утверждением о том, что снижение показателей ФВД, в частности ОФВ1, может быть маркером будущей заболеваемости и смертности от ССЗ [28]. Данные, полученные в результате выполненного исследования, не противоречили зарубежным, свидетельствовали в пользу ассоциации МС и сниженной функции легких. Авторы заявляют об отсутствии конфликтаинтересов.
×

References

  1. James PT, Rigby N, Leach R. The obesity epidemic, metabolic syndrome and future prevention strategies. European Journal of Cardiovascular Prevention & Rehabilitation. 2004;11(1): 3-8. https://doi.org/10.1097/01.hjr.0000114707.27531.48
  2. Hildrum B, Mykletun A, Hole T, Midthjell K, Dahl A. Age specific prevalence of the metabolic syndrome by International Diabetes Federation and National Education Program: The Norwegian HUNT 2 study. BMC Public Health. 2007;7(1):220. https://doi.org/10.1186/1471-2458-7-220
  3. Симонова Г.И., Мустафина С.В., Печенкина Е.А. Распространенность метаболического синдрома в Сибири: популяционное исследование в г. Новосибирске. Бюллетень Сибирского отделения Российской академии медицинских наук. 2011;5(31):100-106.
  4. Sin DD, Wu L, Man SF. The relationship between reduced lung function and cardiovascular mortality: a population-based study and a systematic review of the literature. Chest. 2005; 127(6): 1952-1959. https://doi.org/10.1378/chest.127.6.1952
  5. McClean KM, Kee F, Young IS, Elborn JS. Obesity and the lung: 1. Epidemiology. Thorax. 2008;63(7):649-654. https://doi.org/10.1136/thx.2007.086801
  6. Yeh HC, Punjabi NM, Wang NY, Pankow JS, Duncan BB, Brancati FL. Vital capacity as a predictor of incident type 2 diabetes: the Atherosclerosis Risk in Communities study. Diabetes Care. 2005;28(6):1472-1479. https://doi.org/10.2337/diacare.28.6.1472
  7. Lawlor DA, Ebrahim S, Smith GD. Associations of measures of lung function with insulin resistance and type 2 diabetes: findings from the British Women’s Heart and Health Study. Diabetologia. 2004;47(2):195-203. https://doi.org/10.1007/s00125-003-1310-6
  8. Schunemann HJ, Dorn J, Grant BJ, Winkelstein Jr W, Trevisan M. Pulmonary function is a long-term predictor of mortality in the general population: 29-year follow-up of the Buffalo Health Study. Chest. 2000;118:656-664. https://doi.org/10.1093/aje/kwg276
  9. Engstrom G, Lind P, Hedblad B, et al. Lung function and cardiovascular risk: relationship with inflammation-sensitive plasma proteins. Circulation. 2002;106:2555-2560. https://doi.org/10.1161/01.cir.0000037220.00065.0d
  10. Hole DJ, Watt GC, Davey-Smith G, Hart CL, Gillis CR, HawthorneVM. Impaired lung function and mortality risk in men and women: findings from the Renfrew and Paisley prospective population study. BMJ. 1996;313:711-715. https://doi.org/10.1136/bmj.313.7059.711
  11. Nikitin Yu, Malyutina S. MONICA. Monograph and Multimedia Sourcebook...Edited by Hugh Tunstall-Pedoe (with 64 other contributors for the WHO MONICA Project). WHO, Geneva 2003;237.
  12. Hankinson JL, Odencrantz JR, Fedan Hankinson KB. Spirometric Reference Values from a Sample of the General U.S. Population. Am J Respir Crit Care Med. 1999;159:179-187. https://doi.org/10.1164/ajrccm.159.1.9712108
  13. Воевода М.И., Ковалькова Н.А., Рагино Ю.И., Денисова Д.В., Травникова Н.Ю. Распространенность метаболического синдрома у жителей Новосибирска в возрасте от 25 до 45 лет. Терапевтический архив. 2016;88(10):51-57. https://doi.org/10.17116/terarkh2016881051-56
  14. Yu-Jin Paek, Ki-Suck Jung, Young-Il Hwang, Kang-Sook Lee, Dong Ryul Lee, Jung-Un Lee. Association between low pulmonary function and metabolic risk factors in Korean adults: the Korean National Health and Nutrition Survey. Metabolism. 2010;59(9):1300-1306. https://doi.org/10.1016/j.metabol.2009.12.005
  15. Nakagami, Yayoi Yamamoto, Junko Oya, Yasuko Uchigata. Association Between Lung Function and Metabolic Syndrome Independent of Insulin in Japanese Men and Women. Japanese Clinical Medicine. 2014;5:1-8. https://doi.org/10.4137/jcm.s13564
  16. Ji-Ho Choi, Sunghoon Park, Youn-Ho Shin, Moo-Young Kim and Yong-Jae Lee. Sex differences in the relationship between metabolic syndrome and pulmonary function: The 2007 Korean National Health and Nutrition Examination Survey. Endocrine Journal. 2011;58(6),459-465. https://doi.org/10.1507/endocrj.k11e-011
  17. Pellegrino R, Viegi G, Brusasco V, Crapo RO, Burgos F, Casaburi R, Coates A, C.P.M. van der Grinten, Gustafsson P, Hankinson J, Jensen R, Johnson DC, MacIntyre N, McKay R, Miller MR, Navajas D, Pedersen OF, Wanger J. Interpretative strategies for lung function tests. Eur. Respir. J. 2005. Eur Respir J. 2005;26:948-968. https://doi.org/10.1183/09031936.05.00035205
  18. Brumpton B., Langhammer A., Romundstad P., Chen Y. General and abdominal obesity and incident asthma in adults: the HUNT study. Eur Respir J. 2013;41(2):253-254. https://doi.org/10.1183/09031936.00012112
  19. Nguyen M, Satoh H, Favelyukis S et al. JNK and tumor necrosis factor-α mediate free fatty acid-induced insulin resistance in 3T3-L1 adipocytes. Journal of Biological Chemistry. 2005;280.(42):35361-35371. https://doi.org/10.1074/jbc.m504611200
  20. Lin WY, Yao CA, Wang HC, Huang KC. Impaired lung function is associated with obesity and metabolic syndrome in adults. Obesity. 2006;14(9):1654-1661. https://doi.org/10.1038/oby.2006.190
  21. Nakajima K, Kubouchi Y, Muneyuki T, et al. A possible association between suspected restrictive pattern as assessed by ordinary pulmonary function test and the metabolic syndrome. Chest. 2008;134:712-718. https://doi.org/10.1378/chest.07-3003
  22. Klein OL, Krishnan JA, Glick S, Smith LJ. Systematic review of the association between lung function and Type 2 diabetes mellitus. Diabet Med. 2010;27(9):977-987. https://doi.org/10.1111/j.1464-5491.2010.03073.x
  23. Armellini F, Zamboni M, Bosello O. Hormones and body composition in humans: clinical studies. Int J Obes Relat Metab Disord. 2000;24(Suppl.2):S18-S21. https://doi.org/10.1038/sj.ijo.0801270
  24. Kern PA, Ranganathan S, Li C, Wood L, Ranganathan G. Adipose tissue tumor necrosis factor and interleukin-6 expression in human obesity and insulin resistance. Am J Physiol Endocrinol Metab. 2001;280(5):E745-E751.
  25. Staiger H, Tschritter O, Machann J, Thamer C, Fritsche A, Maerker E, Schick F, Häring HU, Stumvoll M. Relationship of serum adiponectin and leptin concentrations with body fat distribution in humans. Obes Res. 2003;11(3):368-372. https://doi.org/10.1038/oby.2003.48
  26. Sin DD, Man SF. Impaired lung function and serum leptin in men and women with normal body weight: a population based study. Thorax. 2003;58:695-698. https://doi.org/10.1136/thorax.58.8.695
  27. Dahl M, Tybjaerg-Hansen A, Vestbo J, Lange P, Nordestgaard BG. Elevated plasma fibrinogen associated with reduced pulmonary function and increased risk of chronic obstructive pulmonary disease. Am J Respir Crit Care Med. 2001;164:1008-1011. https://doi.org/10.1164/ajrccm.164.6.2010067
  28. Inverse association between pulmonary function and C-reactive protein in apparently healthy subjects. Am J Respir Crit Care Med. 2006;174:626-632. https://doi.org/10.1164/rccm.200602-243OC
  29. Poldermans D, Bax JJ, Boersma E et al. Guidelines for pre-operative cardiac risk assessment and perioperative cardiac management in non-cardiac surgery. European Heart Journal. 2009;30:2768-2812. https://doi.org/10.1093/eurheartj/ehp337

Supplementary files

Supplementary Files
Action
1. JATS XML
Download

Copyright (c) 2017 Consilium Medicum

Creative Commons License
This work is licensed under a Creative Commons Attribution-NonCommercial-ShareAlike 4.0 International License.
 

Address of the Editorial Office:

  • Alabyan Street, 13/1, Moscow, 127055, Russian Federation

Correspondence address:

  • Alabyan Street, 13/1, Moscow, 127055, Russian Federation

Managing Editor:

  • Tel.: +7 (926) 905-41-26
  • E-mail: e.gorbacheva@ter-arkhiv.ru

 

 © 2018-2021 "Consilium Medicum" Publishing house


This website uses cookies

You consent to our cookies if you continue to use our website.

About Cookies