Карфилзомиб, леналидомид и дексаметазон в терапии рецидивов и рефрактерного течения множественной миеломы в реальной клинической практике

Полный текст

Введение

Множественная миелома (ММ) остается одним из наиболее распространенных онкогематологических заболеваний и составляет 10–15% от всех случаев гематологических опухолей [1]. Эпидемиология ММ в целом по России изучена недостаточно, частота встречаемости в зависимости от региона колеблется от 1,6 до 2,2 на 100 тыс. населения [2, 3]. По данным Московского регистра заболеваний системы крови, заболеваемость ММ за 2018 г. составила 3,5 случая на 100 тыс. населения, при этом смертность – 2,2 на 100 тыс. населения в год [4].

За последние два десятилетия терапия ММ претерпела кардинальные изменения. В широкую клиническую практику вошли препараты, позволившие существенно повысить основной показатель эффективности лечения любого онкологического заболевания – общую выживаемость (ОВ). В первую очередь речь идет о трех классах препаратов: ингибиторы протеасом, иммуномодуляторы и терапевтические моноклональные антитела [5–8]. Несмотря на это, высокодозная терапия мелфаланом с выполнением трансплантации аутологичных стволовых кроветворных клеток (аутоТСКК) остается необходимой частью терапии молодых пациентов ММ, позволяя улучшить ответ на терапию [9–11]. Чем глубже ответ, достигнутый на этапе индукции, тем выше эффективность лечения. Стандартная индукционная терапия (VCD, PAD) в 40–50% случаев не позволяет добиться достаточно глубокого ответа (очень хороший частичный ответ – ОХЧО – и глубже), что может приводить к отказу от интенсивной терапии и аутоТСКК. Для реализации стратегии высокодозной химиотерапии с поддержкой аутоСКК возможна ранняя (после 2–4 курсов индукции) смена линии терапии с использованием комбинации ингибитора протеасом II поколения карфилзомиба и иммуномодулятора леналидомида (схема KRd).

Не менее важна оптимально подобранная терапия при развитии первого рецидива ММ [12–14]. По сравнению с последующими рецидивами заболевание при первом рецидиве более чувствительно к лечению в силу меньшего числа генетических изменений, вызывающих лекарственную устойчивость [15]. Обнаружено, что общая частота ответов и продолжительность ответа постепенно снижаются с каждым последующим рецидивом [15, 16]. Таким образом, часть пациентов не доживают до 3-й и последующих линий терапии ММ, что подтверждает принципиальную важность раннего использования эффективных методов лечения для достижения глубоких и длительных ответов.

Высокая эффективность схемы KRd у пациентов с рецидивом ММ (после 1–3-й линий терапии) продемонстрирована в рандомизированном исследовании III фазы ASPIRE. Так, частота общих ответов (ОО) при применении схемы KRd в сравнении с программой Rd составила 87,1% против 66,7%, медиана (Ме) выживаемости без прогрессии (ВБП) 26,3 мес против 17,6 мес, Ме ОВ 48,3 мес против 40,4 мес соответственно [17, 18].

В России карфилзомиб зарегистрирован в 2016 г. Показанием к применению препарата является рецидив или рефрактерное течение ММ.

Цель исследования – анализ эффективности и безопасности применения схемы KRd на разных этапах терапии ММ в условиях реальной клинической практики.

Материалы и методы

В период с 2016 по 2020 г. в условиях ГБУЗ «ГКБ им. С.П. Боткина» терапия по программе KRd начата 77 пациентам, соотношение женщин к мужчинам составило 43 к 57% (33 к 44). Ме возраста на момент установления диагноза – 57 лет (35–75), старше 65 лет – 17% больных (рис. 1).

 

Рис. 1. Распределение возраста пациентов на начало KRd-терапии (n=77), %. Примечание. Me возраста (95% ДИ) в целом – 57 лет (95% ДИ 56–60), диапазон – 35–75 лет. У мужчин максимум (1/3 пациентов) приходится на интервал 60–65 лет, у женщин – 55–60 лет. / Fig. 1. Distribution of patients' age at the beginning of KRd therapy (n=77), %.

 

В 17% случаев установлена I стадия заболевания, II – 56%, III – 27% [по системе стадирования ISS (International Staging System)]. Распределение больных по иммунологическому варианту ММ: иммуноглобулин (Ig)G – 73%, IgА – 9%, IgD – 1%, ММ Бенс-Джонса – 17%.

Показаниями для применения схемы KRd послужили:

1) рецидив/прогрессия ММ;

2) рефрактерность;

3) отсутствие как минимум ОХЧО после 1-й линии терапии.

Исходно для лечения использован стандартный режим KRd: карфилзомиб 27(20) мг/м² в 1, 2, 8, 9, 15 и 16-й дни, леналидомид 25 мг/сут 1–21-й дни, дексаметазон 40 мг 1, 8, 15, 22-й дни. Длительность цикла – 28 дней. С октября 2019 г. карфилзомиб вводили в дозе 56 мг/м² в 1, 8 и 15-й дни каждого цикла. Дозу ленадидомида корректировали согласно инструкции в зависимости от клиренса креатинина. АутоТСКК, консолидация по программе KRd и поддерживающая терапия по схеме Rd являлись одной линией терапии.

Все больные, включенные в исследование, ранее получали как минимум 1 линию терапии. Бортезомибсодержащие схемы применены у 100% больных, программы с включением леналидомида – в 35% случаев. Характеристики пациентов представлены в табл. 1.

 

Таблица 1. Характеристики пациентов, включенных в исследование / Table 1. Characteristics of patients included in the study

Показатель	Всего (n=77)
Пол, n (%)
Мужчины	44 (57)
Женщины	33 (43)
Возраст на момент установления диагноза, лет, Ме (разброс)	55 (30–72)
Тип ММ, n (%):
IgA	13 (17)
IgD	1 (1)
IgG	56 (73)
BJ	7 (9)
Стадия ISS, n (%):
I	13 (17)
II	43 (56)
III	21 (27)
Возраст на момент начала терапии KRd, лет, Ме (разброс)	57 (35–75)
Время от даты установления диагноза до начала терапии KRd, мес, Ме (разброс)	14 (1–200)
Предшествующая терапия, n (%):
Бортезомиб	77 (100)
Леналидомид	27 (35)
Мелфалан	12 (16)
Талидомид	5 (6)
Даратумумаб/Изатуксимаб	4 (5)
Помалидомид	2 (2,5)
АутоТСКК	15 (19,5)
Причины начала терапии KRd, n (%):
Прогрессия/рецидив	45 (58)
Недостаточная эффективность/резистентность	30 (39)
Серьезное нежелательное явление	2 (3)

 

Всем пациентам проводили профилактику инфекционных осложнений ко-тримоксазолом и ацикловиром. После развития летального исхода, связанного с тромбоэмболией легочной артерии (ТЭЛА), всем пациентам помимо анти- агрегантной терапии назначали антикоагулянтную.

Первичным критерием эффективности выбрана ОВ. Вторичными критериями эффективности служили ВБП (время измерялось от 1-го дня терапии по программе KRd до прогрессирования ММ или смерти от любой причины), частота полного ответа (ПО), ОХЧО, ЧО в соответствии с критериями IMWG 2006 г. [19]. Токсичность оценивалась по шкале CTCAE, версия 4.03 [20].

Статистический анализ включал анализ выживаемости по методу Каплана–Мейера (с использованием логрангового критерия) и многофакторный регрессионный анализ по модели пропорциональных рисков Кокса. Для расчетов использовались статистические пакеты Stata 13 и StatXact 11. Статус всех больных проверен на дату выполнения статистического анализа.

Результаты

Терапия по программе KRd использована у 77 пациентов с ММ. В зависимости от сроков применения схемы KRd сформированы 2 группы больных. В 1-ю группу включены 43 пациента, у которых программу KRd использовали во 2-й линии терапии, во 2-ю группу включены 34 пациента, получивших терапию по схеме KRd в 3-й и более поздней линии. Подробная характеристика групп пациентов представлена в табл. 2.

 

Таблица 2. Характеристики групп пациентов / Table. 2. Characteristics of patient groups

Показатель	1-я группа (n=43)	2-я группа (n=34)
Мужчины/женщины, n (%)	25 (58)/18 (42)	19 (56)/15 (44)
Возраст установления диагноза, лет, Ме (разброс)	56 (40–72)	52 (30–68)
Секреция парапротеина: A/D/G/BJ, n	6/1/34/2	7/–/22/5
Стадия ISS: I/II/III, n	8/24/11	5/19/10
Возраст начала терапии KRd, лет, Ме (разброс)	57 (43–74)	57 (35–72)
Время от даты установления диагноза до начала терапии KRd, мес, Ме (разброс)	11 (1–58)	58 (2–200)
Предшествующая терапия, n (%):
Бортезомиб + схемы	43 (100)	34 (100)
Леналидомид + схемы	–	27 (79)
Мелфалан + схемы	1 (2)	11 (32)
Талидомид + схемы	–	5 (15)
Даратумумаб/изатуксимаб	–	4 (12)
Помалидомид	–	2 (6)
АутоТСКК	4 (9)	11 (32)
Причины начала терапии, n (%)
Прогрессия/рецидив	18 (42)	27 (79,4)
Недостаточная эффективность/	23 (53,5)	7 (20,6)
резистентность
Серьезное нежелательное явление	2 (4,5)	–

 

Соотношение мужчин и женщин в обеих группах идентичное, Ме возраста на момент установления диагноза 56 и 52 года соответственно. Все пациенты, входившие как в 1-ю, так и во 2-ю группы в качестве 1-й линии терапии получили лечение с применением бортезомибсодержащих схем, таких как VCD, PAD, VMP, VD. АутоТСКК в 1-й группе до применения программы KRd выполнена 4 (9%) пациентам, во 2-й группе – у 1/3 больных (n=11, 32%); 79% лиц во 2-й группе до назначения KRd на том или ином этапе получали терапию с использованием леналидомидсодержащих схем. Ме наблюдения составила 15 мес.

Оценку максимальной эффективности противомиеломной терапии проводили в отношении линии в целом, включая этап индукции (KRd), высокодозную химиотерапию с аутоТСКК, консолидацию (KRd) и поддерживающую терапию по схеме Rd/R. Противоопухолевый ответ определен раздельно в 2 группах больных. Оценка ответа не проведена в 3 случаях по причине ранней (менее 2 мес) летальности больных. Максимальный противоопухолевый ответ представлен на рис. 2.

 

Рис. 2. Максимальный противоопухолевый ответ на линии терапии KRd в 2 группах. / Fig. 2. Maximum antitumor response to the KRd therapy lines in 2 groups.

 

Частота ОО (≥ частичный ответ и более – ЧО) при применении KRd во 2-й линии составила 98%, при этом ПО зафиксирован в 43% случаев. В одном случае, несмотря на начатую терапию по схеме KRd, наблюдалась прогрессия ММ. В то же время во 2-й группе зафиксирована высокая частота прогрессии заболевания на терапии с применением карфилзомиба (25%), частота ОО составила 65,6%.

Необходимо отметить, что в 1-й группе больных у 23 из 43 пациентов проведена ранняя смена линии терапии на программу KRd – через 1–4 мес (Ме 3 мес) от начала индукционной терапии. В остальных 20 случаях терапия по схеме KRd назначена на более поздних этапах, через 6–58 мес (Ме 15 мес). Ключевой причиной раннего перехода на 2-ю линию послужила недостаточная эффективность индукционного лечения. Принимая во внимание, что все пациенты в данной подгруппе (n=23) являлись кандидатами для высокодозной химиотерапии с последующей аутоТСКК, под неэффективностью терапии понимали не только стабилизацию заболевания или минимальный ответ, но и ЧО. Из 23 больных к моменту перехода на 2-ю линию ЧО констатирован в 7 (30%) случаях, стабилизация ММ зарегистрирована в 14 (61%) случаях, у 2 (9%) пациентов имела место прогрессия заболевания после 1-й линии терапии с применением бортезомибсодержащих схем.

Благодаря эффективности программы KRd стратегия высокодозной химиотерапии с аутоТСКК реализована у 25 (32%) больных, в большинстве случаев (21 из 25) в рамках 2-й линии терапии. Еще у 7 пациентов выполнен сбор аутоСКК, и в ближайшее время планируется выполнение аутоТСКК, все эти пациенты также из группы KRd во 2-й линии. С учетом данных пациентов выполняемость аутотрансплантации после применения программы KRd среди всех больных составит 41,5%. При оценке общей группы больных (n=77) к моменту проведения анализа аутоТСКК выполнена в 15 случаях до KRd и в 25 случаях после KRd, в сумме у 40 (52%) больных.

Оценка ОВ и ВБП проведена как в общей группе больных, так и отдельно в 2 группах пациентов, включенных в анализ. При Ме наблюдения 15 мес [95% доверительный интервал – ДИ 11,7–19] 24-месячная ОВ для всей группы пациентов составила 70% [95% ДИ 50,5–82], ВБП – 49,8% [95% ДИ 33–65] (рис. 3, 4).

 

Рис. 3. ОВ у больных с ММ на KRd-терапии. / Fig. 3. Overall survival (OS) in patients with multiple myeloma (MM) on KRd therapy.

 

Рис. 4. ВБП больных ММ (n=77) на KRd-терапии. / Fig. 4. Progression-free survival (PFS ) in patients with MM (n=77) on KRd therapy.

 

За период наблюдения летальность составила 19,5% (n=15). В большинстве случаев (10 из 15) причиной смерти послужила прогрессия ММ. Два пациента скончались из-за инфекционных осложнений (пневмония), 1 погиб от массивной ТЭЛА, в 2 случаях причина смерти неизвестна.

Поскольку принципиальную роль в эффективности лечения ММ играет терапия 1 рецидива заболевания, мы провели оценку ОВ и ВБП в 2 группах больных в зависимости от сроков применения схемы KRd. В 1-й группе (1-я линия предшествующей терапии, n=43) 24-месячная ОВ составила 85,6% [95% ДИ 64,9–94,6], а во 2-й (2-я линия предшествующей терапии и более, n=34) – 50,0% [95% ДИ 25,1–77,7]. Различия в количестве линий предшествующей терапии (1 против 2 и более) ассоциированы с увеличением рисков неблагоприятного события в 2 раза: отношение рисков (ОР) 2,0 [95% ДИ 1,0‒8,1]; р=0,01 (рис. 5).

 

Рис. 5. ОВ у больных с ММ в зависимости от линии KRd-терапии. / Fig. 5. OS in patients with MM depending on the KRd therapy line.

 

Ме ВБП в 1-й группе не достигнута, а во 2-й составила 14 мес, 2-летняя ВБП – 67,8% [95% ДИ 43,6–83,4] и 25,5% [95% ДИ 7,6–48,4] соответственно, ОР 3,0 [95% ДИ 1,3–8,9], р=0,01 (рис. 6).

 

Рис. 6. ВБП ММ в зависимости от линии KRd-терапии. / Fig. 6. PFS in patients with MM depending on the KRd therapy line.

 

Исследование зависимости ВБП от длительности предшествующей схеме KRd терапии показало, что при сравнительно малых сроках (не более 10 мес) значение ВБП лучше, чем при больших (более 10 мес); рис. 7: 24-месячная БПВ составила 75 и 52% соответственно.

 

Рис. 7. ВБП ММ при KRd-терапии (на 2-й линии) в зависимости от срока от даты установки диагноза до начала применения KRd-терапии. / Fig. 7. PFS in patients with MM in KRd therapy (on the 2nd line), depending on the period from the date of diagnosis to the start of KRd therapy.

 

Для определения неблагоприятных факторов риска событий ОВ и ВБП проанализированы потенциально значимые признаки в однофакторном анализе. Далее выполнен многофакторный анализ (табл. 3). Временной интервал от установления диагноза до начала KRd-терапии (с выявленной точкой отсечения в 10 мес) продемонстрировал значимость в однофакторном анализе, но потерял свою значимость в результате многофакторного анализа, поскольку прямо коррелировал с количеством предшествующих схеме KRd линий терапии.

 

Таблица 3. Факторы риска неблагоприятных событий ОВ и ВБП при KRd-терапии (результаты многофакторного анализа) / Table 3. Risk factors for adverse events of OS and PFS in KRd therapy (results of multivariate analysis)

Фактор	ОР [95% ДИ] для ОВ	ОР [95% ДИ] для ВБП
Количество линий терапии до KRd-терапии: 1 или более 1	2,0 [1,0‒8,1]	3,0 [1,3‒8,9]
Ответ на терапию: ПО или ОХЧО+ЧО	1,4 [0,9‒6,9]	2,0 [1,1‒7,5]
Возраст установки диагноза (ОР соответствует каждому добавляющемуся году начиная с 65 лет)	1,1 [0,9‒1,6]	1,1 [1,1‒1,7]
Стадия (по ISS: I+II или III)	1,9 [0,8‒6,1]	1,5 [0,8‒3,5]

Примечание. Все факторы статистически значимы (р≤0,05).

 

Переносимость терапии по программе KRd представлена в табл. 4. Оценка нежелательных явлений проведена у 50 больных. В 19/50 случаях на одном из этапов лечения состояние пациентов осложнилось развитием пневмонии. Предъявляли жалобы на одышку 30% больных. В 16% случаев регистрировали артериальную гипертензию. Необходимо отметить, что в ходе лечения наблюдалась гематологическая токсичность. При том, что из анализа гематологической токсичности мы исключили период проведения высокодозной химиотерапии с аутоТСКК, тромбоцитопения 3-й степени и более зафиксирована в 14% случаев, нейтропения 3–4-й степени – в 24%.

 

Таблица 4. Нежелательные явления терапии KRd / Table 4. Adverse events of KRd therapy

Нежелательное явление	Частота	%
Пневмония	19	38
Одышка	15	30
Артериальная гипертензия	8	16
Кардиотоксичность (нарушение ритма – 3), синдром слабости синусового узла 1	4	8
ТЭЛА/тромбозы	3	6
Острая почечная недостаточность/прогрессия хронической почечной недостаточности
Гематологическая токсичность (кроме периода аутоТСКК)	2	4
Тромбоцитопения 3–4-й степени	7	14
Нейтропения 3–4-й степени	12	24

 

Обсуждение

К настоящему времени проведен ряд крупных исследований, оценивающих эффективность карфилзомиба как при рецидиве или резистентном течении ММ, так и при впервые диагностированном заболевании. Так, в открытом исследовании III фазы ASPIRE проведено сравнение результатов терапии KRd и Rd у пациентов с ММ после 1–3 линий лечения с отсутствием рефрактерности к бортезомибу и леналидомиду. В группе KRd ОО (≥ ЧО – частичный ответ и более) зарегистрирован в 87,1% случаев против 66,7% случаев в группе Rd. Ме ОВ различались на 7,9 мес (48,3 и 40,4 мес соответственно). Примечательно, что особое преимущество в ОВ (11,4 мес) наблюдалось в группе больных, которые получили 1-ю линию предшествующей терапии (47,3 мес против 35,9 мес) [21]. Эти данные демонстрируют целесообразность раннего использования карфилзомиба в качестве эффективной терапии при первом рецидиве ММ.

В исследовании III фазы ENDEAVOR схема KD (доза карфилзомиба составила 56 мг/м² в 1, 2, 8, 9, 15 и 16-й дни) продемонстрировала преимущество перед схемой VD в терапии рецидивов ММ у пациентов с отсутствием резистентности к бортезомибу на более ранних этапах терапии [22].

Дальнейшим естественным шагом явились попытки оценки эффективности карфилзомиба в 1-й линии терапии ММ. Многочисленные исследования II фазы свидетельствовали о более высокой эффективности схем индукционной терапии, включающих карфилзомиб в сравнении с альтернативными режимами, в том числе с бортезомибом, и служащих историческим контролем [23, 24]. Но результаты контролируемых клинических исследований III фазы по определению эффективности карфилзомиба в 1-й линии лечения изменили данное представление.

В исследование III фазы CLARION включены пациенты с впервые диагностированной ММ, не являющиеся кандидатами для аутоТСКК. Проведено сравнение эффективности комбинации карфилзомиба, мелфалана, преднизолона (KMP) с программой VMP (бортезомиб, мелфалан, преднизолон). Существенных различий не получено как в отношении частоты и глубины ответов, так и в отношении ВБП (22,3 мес против 22,1 мес), ОВ. Значимым преимуществом программы KMP стала низкая частота периферической полинейропатии: 2,5% против 35,1% в группе VMP [25].

Отсутствие преимуществ в выживаемости первичных пациентов с ММ не кандидатов для аутоТСКК продемонстрировано при сравнении схем бортезомиба, леналидомида и дексаметазона (VRd) и KRd в исследовании III фазы ENDURANCE. Ме ВБП составила 34,6 мес в группе KRd, 34,4 мес в группе VRd, Ме ОВ не достигнута в обеих группах. При одинаковой эффективности токсичность в группе KRd по ряду критериев была выше, что делает предпочтительней схему VRd в 1-й линии терапии ММ [26].

Таким образом, сегодня мы понимаем, что карфилзомиб позволяет в ряде случаев преодолеть резистентность к бортезомибу, но не является более эффективным лекарством в индукционной терапии.

Важным исследованием роли высокодозной консолидации мелфаланом с поддержкой аутоТСКК явилось исследование III фазы FORTE, включившее молодых первичных больных ММ. Сравнивали 3 варианта терапии:

А. 4 курса KCd (карфилзомиб, циклофосфан, дексаметазон) + аутоТСКК + 4 курса консолидации по схеме KCd.

В. 4 курса KRd + аутоТСКК + 4 курса консолидации KRd.

С. 12 циклов KRd.

При оценке ответа после аутоТСКК в группах А и В и 8 циклов KRd в группе С частота ОХЧО составила 66, 81 и 85% соответственно, что подтвердило большую эффективность леналидомидсодержащей комбинации. Вторым важным выводом стала необходимость проведения высокодозной консолидации и аутоТСКК: частота сохранения ПО с отсутствием минимальной остаточной болезни через 1 год наблюдения была существенно выше в группе KRd + аутоТСКК [27].

Опыт применения программы KRd в условиях рутинной клинической практики ГБУЗ «ГКБ им. С.П. Боткина» демонстрирует эффективность данной схемы на разных этапах лечения ММ. Наилучшие результаты, как и ожидалось, получены при использовании KRd во 2-й линии терапии. Частота ОО при применении KRd во 2-й линии составила 98%, при этом ПО зафиксирован в 43% случаев. При назначении KRd в 3-й и последующих линиях терапии частота ОО снижается до 65,6% вместе со снижением показателей ВБП и ОВ.

В нашей работе мы провели коррекцию схемы применения карфилзомиба с 6 введений по 27 мг/м² на 3 введения по 56 мг/м². Это позволило уменьшить частоту визитов пациентов в клинику при сохранении той же частоты ответов. Отмечено, что при смене режима введения карфилзомиба (1 инфузия в неделю вместо сдвоенной) пациенты перестали предъявлять жалобы на одышку и тахиаритмию.

Мобилизация аутоСКК в подавляющем большинстве случаев (91%) осуществлялась после 3–4-го цикла KRd. Более 2,0 млн/кг CD34+ клеток заготовлено у 32 из 34 запланированных больных (94%), плериксафор использован в одном случае.

После летального случая, связанного с ТЭЛА, с целью профилактики тромботических осложнений у ряда пациентов из группы высокого риска мы используем комбинацию антикоагулянта и антиагреганта. Новых случаев жизне- угрожающих ТЭЛА, как и геморрагических осложнений 2-й степени и более, нами не зафиксировано.

Длительность терапии карфилзомибом зависела как от токсичности, так и от достижения эрадикации минимальной остаточной болезни (МОБ) при достижении полной иммунохимической ремиссии. Контроль МОБ осуществлялся методом 8-цветной проточной цитометрии с подсчетом не менее 1 млн событий по протоколу EuroFlow [28]. Ме циклов терапии, включающих карфилзомиб, составила 8, тогда как леналидомид – 12. При рецидивирующих инфекционных осложнениях дексаметазон отменялся полностью.

Заключение

Полученные результаты использования комбинации карфилзомиба, леналидомида и дексаметазона в реальной клинической практике свидетельствуют о важности раннего применения эффективных методов лечения для достижения максимально глубокого ответа. Ранняя смена терапии позволила значительно увеличить частоту ответов и число пациентов с реализованной стратегией высокодозной химиотерапии и аутоТСКК. Вместе с тем схема KRd и сопутствующее лечение претерпели ряд изменений за последние годы: мы изменили схему введения карфилзомиба, внедрили МОБ-ориентированный подход и двойную профилактику тромботических осложнений, стали применять превентивную отмену дексаметазона через 8–12 циклов терапии. Это позволило уменьшить не только число визитов в клинику, но и избежать серьезных осложнений при сохранении эффективности схемы.

 

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Conflict of interests. The authors declare no conflict of interest.

Список сокращений

АутоТСКК – трансплантация аутологичных стволовых кроветворных клеток

ВБП – выживаемость без прогрессии

ММ – множественная миелома

МОБ – минимальная остаточная болезнь

ОВ – общая выживаемость

ОО – общий ответ

ОР – отношение рисков

ОХЧО – очень хороший частичный ответ

ПО – полный ответ

ТЭЛА – тромбоэмболия легочной артерии

ЧО – частичный ответ

Ig – иммуноглобулин

ISS – International Staging System

KRd – терапия по схеме карфилзомиб, леналидомид и дексаметазон

Me – медиана

VRd – терапия по схеме бортезомиб, леналидомид и дексаметазон

Об авторах

Вера Анатольевна Жеребцова

ГБУЗ «Городская клиническая больница им. С.П. Боткина» Департамента здравоохранения г. Москвы

Автор, ответственный за переписку.
Email: vera_ger@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-3052-269X

канд. мед. наук, врач-гематолог отд-ния трансплантации костного мозга и гемопоэтических стволовых клеток №56

Россия, Москва

Владимир Иванович Воробьев

ГБУЗ «Городская клиническая больница им. С.П. Боткина» Департамента здравоохранения г. Москвы

Email: vera_ger@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-2692-8961

канд. мед. наук, врач-гематолог, зав. отд-нием трансплантации костного мозга и гемопоэтических стволовых клеток №56

Россия, Москва

Эдуард Георгиевич Гемджян

ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр гематологии» Минздрава России

Email: vera_ger@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-8357-977X

ст. науч. сотр. лаб. биостатистики

Россия, Москва

Маргарита Андреевна Ульянова

ГБУЗ «Городская клиническая больница им. С.П. Боткина» Департамента здравоохранения г. Москвы

Email: vera_ger@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-4977-1482

врач-гематолог отд-ния трансплантации костного мозга и гемопоэтических стволовых клеток №56

Россия, Москва

Михаил Валерьевич Черников

ГБУ «Научно-исследовательский институт организации здравоохранения и медицинского менеджмента» Департамента здравоохранения г. Москвы

Email: vera_ger@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-7869-209X

программист организационно-методического отд. по гематологии

Россия, Москва

Валентина Леонидовна Иванова

ГБУЗ «Городская клиническая больница им. С.П. Боткина» Департамента здравоохранения г. Москвы

Email: vera_ger@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-9272-1742

врач-гематолог, зав. клинико-диагностическим отд-нием 

Россия, Москва

Ольга Юрьевна Виноградова

ГБУЗ «Городская клиническая больница им. С.П. Боткина» Департамента здравоохранения г. Москвы

Email: vera_ger@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-3669-0141

д-р мед. наук, врач-гематолог, зав.

Россия, Москва

Вадим Вадимович Птушкин

ГБУЗ «Городская клиническая больница им. С.П. Боткина» Департамента здравоохранения г. Москвы

Email: vera_ger@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-9368-6050

д-р мед. наук, врач-гематолог, зам. глав. врача по медицинской части (гематологии)

Россия, Москва

Список литературы

Дополнительные файлы